* * *
Как тридцать лет тому назад,
Как тридцать пять, возможно, сорок,
Я заглянул в твой сонный сад,
Царица апельсинных корок,
Царица лунной шелухи,
Сердец, которые не бьются,
Где только мучатся стихи
И никогда не создаются.
И все не разрешен вопрос,
Один из вечных и напрасных:
Что слаще -- запах красных роз
Иль шорох туфелек атласных?
<1954>
* * *
Отзовись, кукушечка, яблочко, змеёныш,
Весточка, царапинка, снежинка, ручеёк.
Нежности последыш, нелепости приёмыш.
Кофе-чае-сахарный потерянный паёк.
Отзовись, очухайся, пошевелись спросонок,
В одеяльной одури, в подушечной глуши.
Белочка, метёлочка, косточка, утёнок,
Ленточкой, верёвочкой, чулочком задуши.
Отзовись, пожалуйста. Да нет — не отзовётся.
Ну и делать нечего. Проживём и так.
Из огня да в полымя. Где тонко, там и рвётся.
Палочка-стукалочка, полушка-четвертак.
* * *
Оттого и томит меня шорох травы,
Что трава пожелтеет и роза увянет,
Что твое драгоценное тело, увы,
Полевыми цветами и глиною станет.
Даже память исчезнет о нас... И тогда
Оживет под искусными пальцами глина
И впервые плеснет ключевая вода
В золотое, широкое горло кувшина.
И другую, быть может, обнимет другой
На закате, в условленный час, у колодца...
И с плеча обнаженного прах дорогой
Соскользнет и, звеня, на куски разобьется.
...
Я хочу самых простых, самых обыкновенных вещей. Я хочу заплакать, я
хочу утешиться. Я хочу со щемящей надеждой посмотреть на небо. Я хочу
написать тебе длинное прощальное письмо, оскорбительное, небесное, грязное,
самое нежное в мире. Я хочу назвать тебя ангелом, тварью, пожелать тебе
счастья и благословить, и еще сказать, что где бы ты ни была, куда бы ни
укрылась -- моя кровь мириадом непрощающих, никогда не простящих частиц
будет виться вокруг тебя.
Я хочу забыть, отдохнуть, сесть в поезд, уехать в
Россию, пить пиво и есть раков теплым вечером на качающемся поплавке над
Невой. Я хочу преодолеть отвратительное чувство оцепенения: у людей нет лиц,
у слов нет звука, ни в чем нет смысла. Я хочу разбить его, все равно как. Я
хочу просто перевести дыхание, глотнуть воздуху. Но никакого воздуха нет.
«Георгий Иванов. Собрание сочинений в трех томах. Том 2. Проза»