...
Вспомнил ту девушку, что навсегда любима,
Кроткие губы, что не таят секрета.
Кроме улыбки и встречной судьбы помимо,
Не было в ней ничего. И любил за это.
Помню ту душу, что смерть без бумажной розы
Не представляла. Ладить венки привыкла...
Кто мы, откуда и птицы – и чьи-то слезы –
И я – и цветок бумажный – и всё возникло?
Ту золотистость помню, что кажется сном небесным.
Лживые сны людские – такая малость...
Гас над рекою вечер. И лодка навстречу безднам
Канула в золотистость. И там осталась.
Изнемогают зори на пустошах неба синих,
Слёзы кровавые долго не унимая...
Чем же меня – или озеро – или осинник –
Приворожила вечность глухонемая?
Как расплескал я тайну, ту, что едва пригубил
Ночью, когда твоё тело я ласкам вверил?..
Мир меня вдоволь и намытарил, и наголубил,
Вдоволь и я в нём начеловечил и нахимерил.
Мне бы увидеть, как воскресает ракита,
Та, что во сне шумела над обречённым кровом.
Мне бы у звёзд дознаться, где та недоля скрыта,
Что суждено мне мыкать, не попрекнув ни словом.
Что после смерти будет со мною – и с белым светом?
Слёзы твои затеплю? Мглой засинею?
Тьма без просвета в саду сомкнулась над первоцветом.
Мы в ней были когда-то – и встретимся с нею.
Болеслав Лесьмян
Перевод Анатолия Гелескула