* * *
Умолкну скоро я!... Но если въ день печали
Задумчивой игрой мнѣ струны отвѣчали;
Но если юноши, внимая молча мнѣ,
Дивились долгому любви моей мученью;
Но если ты сама, предавшись умиленью,
Печальные стихи твердила въ тишинѣ
И сердца моего языкъ любила страстной...
Но если я любимъ... позволь, о милый другъ,
Завѣтнымъ именемъ любовницы прекрасной!..
Когда меня навѣкъ обыметъ смертный сонъ,
Надъ урною моей промолви съ умиленьемъ:
Онъ мною былъ любимъ, онъ мнѣ былъ одолжён
Позволь одушевить прощальный лѵры звукънъ
И пѣсенъ и любви послѣднимъ вдохновеньемъ.
Александръ Пушкинъ, 1821