Роальд Мандельштам
АЛЫЙ ТРАМВАЙ
Сон оборвался. Не кончен.
Хохот и каменный лай. —
В звёздную изморозь ночи
Выброшен алый трамвай.
Пара пустых коридоров
Мчится один за другим.
В каждом — двойник командора —
Холод гранитной ноги.
— Кто тут?
— Кондуктор могилы!
Молния взгляда черна,
Синее горло сдавила
Цепь золотого руна.
— Где я? (Кондуктор хохочет.)
Что это? Ад или рай?
— В звёздную изморозь ночи
Выброшен алый трамвай!
Кто остановит вагоны?
Нас закружило кольцо.
Мёртвой чугунной вороной
Ветер ударит в лицо.
Лопнул, как медная бочка,
Неба пылающий край.
В звёздную изморозь ночи
Бросился алый трамвай!
1955
Юрий Кузнецов
ВЕЧНЫЙ ТРАМВАЙ
Незримый муравейник пробивая,
Тоскуя по утраченной земле,
Иллюзию земного пребыванья
Мы создали на вечном корабле.
И совершалось хитрое круженье
Булыжных улиц, пятен, и зари.
Звенел корабль и вздрагивал в движенье,
Как будто на поверхности земли.
Но ни один не пожелал признаться
В том, что за плёнкой опытной мечты
Зияет леденящее пространство,
Бессмысленная бездна пустоты.
А на земле, душистой и зелёной,
В сырые сумерки на дальний свет
Трамвай проходит перенаселённый,
И метеоры замыкают след.
Выхватывает луч забор и крышу,
Прохожих в профиль. Но молчит народ.
И – по кольцу, и – по второму кругу.
Никто не сходит. Всех людей трясёт.
1966
Наум Коржавин
ВАГОН
Да, нашей жизни бред и фон
От века грохот был железный.
Вошли мы на ходу в вагон,
Когда уже он нёсся к бездне.
И жили в нём, терпя беду, —
Всю жизнь… Всё ждали… Ждать устали…
И вот выходим на ходу,
Отпав — забыв, чего мы ждали.
Но будет так же вниз вагон
Нестись, гремя неутомимо,
Всё той же бездною влеком,
Как в дни, когда в него вошли мы.
Когда и лязг, и жар, и дым,
Моторы в перенапряженье, —
Всё нам внушало: вверх летим
Из пут земного притяженья.
Но путь был только под уклон.
И на пороге вечной ночи,
Отпав, мы видим — наш вагон
Не вверх ползёт, а вниз грохочет.
Вразнос, всё дальше, в пропасть, в ад.
Без нас. Но длятся наши муки…
Ведь наши дети в нём сидят,
И жмутся к стёклам наши внуки.
1989
Дмитрий Кузнецов
ПОСВЯЩЕНИЕ ГУМИЛЁВУ
Пусть запалят костёр из книг,
Сломают волю, свет отнимут,
Но в ледяной последний миг
Твои стихи меня поднимут.
Пускай оставят на века
В глуши безлюдной и безводной,
Твоя звенящая строка
Мне станет нитью путеводной.
И если вдруг с опор и свай
Наш плоский мир во тьму сорвётся,
Твой заблудившийся трамвай
За мной вернётся.
Алексей Сальников
* * *
В ночи квадратной, теплый и живой,
Стоит Господь с отверткой крестовой
В кармане, в шапке, ожидая чуда,
Когда начнет трамвай сороковой
По улице побрякивать оттуда.
У тишины костяшки домино
Расставлены, и стоит полотно
Трамвайное подергать — и повалит,
Запрыгает по чашечке зерно,
И волны, волны поплывут в подвале.
Господь считает в темноте до ста,
Вокруг него различные места
Под фонарями замерли безруко,
Бог неподвижен, и к нему вода
Сочится в сердце с деревянным стуком.
