Константы Ильдефонс Галчинский (Konstanty Ildefons Gałczyński) [23 января 1905 — 6 декабря 1953] — польский поэт.
Пускай иные книжки пишут, право.
Пусть слава их звучит, как колокол стозвонный.
Я книжек не пишу, и ни к чему мне слава
Сервус, Мадонна.
* * *
Всё убегаем. Из города в город.
Интеллигенты.
Грустная раса. Класс, что поборот.
Нищи. Раздеты.
Семей миллионы. И граммофоны
по свету с нами.
Где же родина? — удивленно
спросят, — не знаем.
Плачем. Не отвечаем. Не слышим.
Губы кусаем.
Письма под пальмой искусственной пишем
по всем вокзалам.
О нашем хозяйстве
(Фрашка)
Зеленый мой Константы, серебряная Наталья!
Наверно, весь ваш ужин — лишь ландыши в бокале.
И гномик с алебардой вокруг него кружится,
и бороду седую он вымазал в горчице.
Он, видно, сам наелся, а вы проели фанты,
зеленая Наталья, серебряный Константы!
1934
Песенка
Моя маленькая чтит рассольник,
до чего он мил ей, гибкой, смуглой.
Ест рассольник — и с меня довольно,
это счастье — есть рассольник с булкой.
Для интеллигенции, для нищей,
есть корчма с афишею роскошной —
свод морских прогулок... Под афишей
и сидит моя малышка с ложкой.
Рядом ходят шахматные кони.
А над Вильно снег, и снега много...
И на гибкой маленькой ладони
я Трем Королям черчу дорогу.
1934
перевод В. Корнилова
Визит
Прошу, прошу, будь гостем, дорогой.
Ты должен все подробно осмотреть.
Вот чайник — он такой смешной,
не устает свистеть.
Кто там мурлычет? Это, между нами,
кот Соломон. Его вина.
А эта пани грустная с цветами —
моя жена.
1936
перевод Б. Слуцкого
Анинские ночи
Оставь в покое ожерелье.
Ночного ветра канонада
гудит над нашею постелью,
как Альбенисова соната.
Алмазом месяц разрезает
стекло.Свеча из парафина
горит,и на постель свисает
паук - подобьем балдахина.
И ночи саксофон прекрасный
звенит,высок и необыден.
И польских дней абсурд ужасный
во тьме не так уж очевиден.
И опахалом безграничным,
украшенным узором птичьим,
узором,отлетевшим прочь,
нам арапчонок машет чудный
с серьгою в ухе изумрудной...
И это - ночь.
Отчего не поет огурец
(Из незавершенного цикла "Милосердие")
Отчего не поет огурец,
ни один огурец на свете?
Нам подумать пора наконец -
может быть, перед ним мы в ответе.
Если он не поет до сих пор,
никогда - ни зимою, ни летом,
это, видно, судьбы приговор,
у него, значит, голоса нету.
Ну а что если петь хочет он,
точно жаворонок спозаранку
и, глухой немотой истомлен,
льет зеленые слезы в банку?
Исчезает весной след зимы,
но за веснами - новые зимы.
Огурец все рыдает, а мы,
равнодушные, шествуем мимо
http://www.imwerden.info/belousenko/books/poetry/galczynski.htm
