1976 год , фото В. Сычева
Я сослан к Музе на галеры,
прикован я к её веслу.
Я стал похож на символ веры,
на свежий ветер и весну.
* * *
Неровен час, как хлынет ливень,
по сердцу чащ, по чашам лилий.
Неровен час.
Задребезжит стекло у мамы,
заплачет в тридцать три ручья –
ах, твоему сынку ума бы.
Неровен час.
(...)
Но знаю – что должны, получим.
Недаром в небе сняли угол.
Шумят Есенинские ручки
на мой разжалованный уголь.
Но книгу жизни полистав,
устал устами перемалывать.
В 6.30 будят поезда.
Без малого... без мамы.
Ну как поэма? Не проси ее,
тщеславны наши караси.
Поэма в платье парусиновом
шатается по всей Руси.
Уже довольно сердце билось,
и алою подушкой стало,
для всех, кому сестра – немилость.
Для всех – кому жена, усталость.
Мир вспоминает о Нероне,
а я о хлебе не дослушал.
Неровен Славы Час, неровен,
и этот день и дождь досужий.
Ни первый, ни последний...
Новый!
Так выпьем, весело лучась.
Неровен Час как хлынет Слово,
Неровен Час!
* * *
Я беру кривоногое лето коня,
как горбушку беру, только кончится вздох.
Белый пруд твоих рук очень хочет меня,
ну а вечер и Бог, ну а вечер и Бог?
Знаю я, что меня берегут на потом,
и в прихожих, где чахло целуются свечи,
оставляют меня гениальным пальто,
выгребая всю мелочь, которая - вечность...
* * *
Я родился, чтобы пропеть,
отзвенеть на ветру осиной.
Я родился, чтобы терпеть
смех твой звонкий и свет твой синий.
Я родился, чтобы понять
век погромный и миг наш краткий.
Я влюбился, чтобы обнять
мир огромный и стан твой сладкий,
виноградную гроздь сломать,
гвоздь погнуть и шагнуть в бессмертье.
Я родился, чтобы с ума
вас свести, как рисунок с меди.
И вдали черешневых глаз,
звездам преданный как собака,
я родился, чтобы хоть раз
на груди у счастья заплакать.
В этом зеркале – небеса.
В небесах – золотая тайна.
Тайна в том, что я написал,
ведь родился я не случайно!.
* * *
И мне не нужно инквизиции,
когда и так на Страшный Суд
стихи с истерзанными лицами
предсмертный крик мой отнесут.